Приблизившись к телегам маг, наконец, ощутил всю полноту трагедии случившейся с ними. Оказалось, что из всего каравана выжило лишь шестеро наёмников да несколько обозников, которые сейчас стаскивали трупы остальных в общую кучу. Но судя по стонам, доносящимся из-за тентов повозок, были ещё и раненые. Наёмники сгрудились у одной из телег, возле которой громоздились мешки и тюки. По-видимому, сюда снесли всё содержимое каравана, но Вальдрес не стал зацикливаться на мыслях об этом, а протиснувшись меж воинов, заглянул в телегу.
Толстый Залиф, казалось, стал в несколько раз тоньше. Лицо его осунулось и приобрело сероватый оттенок, а под глазами набухли синие мешки. Тело прикрывала белая простыня, насквозь пропитавшаяся кровью. Обозная женщина постоянно макала тряпицу в миску с водой и отирала липкий пот, обильно выступающий на хозяйском лбу. Магу хватило одного быстрого взгляда, чтобы понять — дело дрянь. Толстяк с трудом разлепил веки и его взгляд стал блуждать по окружающим. Встретившись с глазами мага его взор, вдруг прояснился и Залиф отчетливо произнёс:
— Оставьте нас.
— Господин Залиф… — возразил было Веир, но толстяк лишь дёрнул щекой.
— Прошу, Веир, оставь нас наедине.
Наёмник скрипнул зубами, гневно посмотрел на мага, но не смог воспротивиться воли умирающего и, резко развернувшись, увлёк за собой остальных воинов. Остановив у лба руку женщины, Залиф тихо попросил:
— Ступай, матушка Лея, дай нам поговорить. И спасибо тебе.
Женщина отставила миску с водой, поклонилась и отправилась помогать остальным обозникам, а Залиф, вновь посмотрев на мага, хрипло проговорил:
— Вот так вот, сударь мой Вальдрес. Видимо не судьба мне вновь свидеться с братом.
— В Торсоте ты должен был увидеть своего брата? — поинтересовался Вальдрес, бесцеремонно отодвигая простыню с живота Залифа, чем заставил раненого охнуть от боли.
— Нет, — стиснув зубы, процедил толстяк. — С его доверенным лицом. Прошу вас, господин маг, прекратите.
Осмотрев разрез, пролёгший от пупка до груди, Вальдрес прикрыл его обратно простынёй и, возложив на живот ладонь, шепнул пару слов.
— Что… что это? Я перестал чувствовать боль. Неужели вы меня исцелили, господин маг?
— Не обольщайся, — хмыкнул Вальдрес. — Просто обезболивающее заклинание, ничего больше.
— А…
— Нет, такую рану вылечить уже невозможно. Ткани по краям омертвели, да и воспаление идёт в полную силу. Скоро ты умрёшь, Залиф. Смирись.
— Ну что ж, — равнодушно вздохнул хозяин каравана. — Видимо такова воля Единого. Позволь попросить об одном одолжении.
— Слушаю, — кивнул Вальдрес.
— Сможешь ли ты передать этот сундучок моему брату? Прошу, от этого многое зависит, — Залиф не моргая уставился на Вальдреса.
— Нет, — ничуть не задумываясь, ответил маг.
— Почему? Ведь рано или поздно ты направишься в Ивокарис. Если нужны деньги, возьми. Там, под настилом тайник…
— Дело не в деньгах. Видишь ли, почтенный, у меня несколько другая миссия…
— Умоляю, господин маг, — Залиф вдруг скорчился от острого приступа боли проступившего даже сквозь обезболивающее заклинание и Вальдрес понял, что конец близок.
Маг окликнул стоящих неподалёку наёмников и равнодушно побрёл к оставленному посоху. Над артефактом ещё предстояло провести ритуал лишения воли и лучше бы это сделать до темна. Поэтому стоило поторопиться…
Вальдрес отряхнул руки и поднялся с колен. Ритуал завершён и теперь жуткий артефакт это всего лишь магический посох. Живая сущность в нём крепко уснула и дабы её никто не смог разбудить стоит поскорее артефакт закопать.
— Залиф умер, — раздался над его плечом тихий голос Веира.
— Сочувствую, — Вальдрес не выказал никаких эмоций и даже не обернулся, продолжая смотреть на чёрную палку. — Что ты теперь намерен делать?
— Исполню просьбу усопшего, — пожал плечами Веир. — Поеду к его брату в Ивокарис.
Вальдрес всё же развернулся и его взгляд упал на зажатый под мышкой наёмника тот самый сундучок.
— Так что же всё-таки в этом сундуке?
— Просто золото, господин маг. Золото и некоторые письма, только и всего.
— Ну-ну, — безжизненно усмехнулся Вальдрес, — просто золото… Просто золото, любезный Веир, не станут скрывать за надёжным магическим замком, можешь мне поверить. Смотри, как бы эта просьба не довела тебя до могилы.
— На всё воля Единого, — отвечал наёмник. — Я уже как-то смирился с тем, что моя профессия не располагает к долгой жизни. Сам-то куда направишься?
— Как и планировал — в Келир, — пожал плечами Вальдрес. — Давай-ка зови людей, нужно как можно глубже закопать эту мерзость…
После того, как посох вместе с погибшими был закопан, оставшиеся в живых стали сгружать вещи на две уцелевшие телеги и вскоре «караван» был готов вновь выдвинуться в путь. Несмотря на то, что близился вечер, ночевать на пепелище не хотелось никому.
Вальдрес оседлал свою лошадь и пустил её рядом с конём Веира, едущего в голове обоза. Следом потянулись и все остальные. Так в тишине процессия достигла развилки за Торсотом. Широкая торная дорога вела на запад — в сторону Торговой Империи и Заозерья, а вторая тропа — вдвое уже и менее ухоженная — забирала севернее и бежала до самого Келира. Именно по ней Вальдрес и пустил свою лошадь.
Отъехав на пару десятков шагов, маг обернулся и встретился взглядом с Веиром, так же обернувшимся в его сторону. Не было ни прощальных жестов, ни каких-либо слов, лишь наёмник на мгновение склонил голову да Вальдрес кивнул в ответ. А затем остатки каравана потянулись в одну сторону, а маг поехал в другую. Там в конце пути его ждал Келир — город, бывший когда-то родным и ставший однажды чужим…